Профессор вошёл в тройную спираль

Какая инновационная модель подходит России? Почему никому не удаётся повторить опыт Силиконовой долины? Как учесть специфику России при переходе к инновациям? Могут ли российские университеты возглавить инновационный локомотив?

Это обсуждалось на круглом столе в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ. Поводом для дискуссии стала книга Генри Ицковица, профессора Стэнфордского университета, вокруг которого и возникла Силиконовая долина.

Главным достижением страны XX века американские специалисты называют не полёт на Луну, не Интернет и даже не персональный компьютер, а создание национальной инновационной системы. Более того, эксперты заявляют, что США могут уже вообще не заниматься инновациями и всё равно будут впереди планеты всей. Их система настолько эффективна, что, как пылесос, всосёт лучшие разработки из других стран. Рецепт этого "чуда" и даёт в своей книге "Тройная спираль" Генри Ицковиц.

Оказывается, история "Силикона" - это вовсе не путь, усыпанный успехами. За ярким фасадом, который видят приезжающие сюда гости, множество поучительных провалов и неудач. Долгое время здесь в паре действовали университет и бизнес (по Ицковицу - двойная спираль). Считалось, что свободный рынок и конкуренция гарантируют инновациям "зелёную улицу". Но дело шло довольно вяло. Настоящий прорыв произошёл, когда к этому тандему подключилось государство. Так возникла тройная спираль.

Сегодня последователям проще, они имеют лоцию по инновационному полю. Правда, механический перенос не получается. Даже в США так и не удалось создать аналог Силиконовой долины. Почему? На эту тему написаны горы исследований, но секрет так и не раскрыт. И всё же Генри Ицковиц настаивает: есть одно условие, без которого успеха точно не будет.

- Лидером в тройной спирали должен быть университет, - утверждает он. - Этот принцип работает во всех эффективных инновационных системах мира. Где его нет, там провал. Логика проста: только молодые высокообразованные люди способны построить новую экономику.

Речь идёт об особых, предпринимательских университетах. Но далеко не все согласны заниматься инновациями. Многие учёные даже в ведущих научных центрах Запада утверждают, что их задача - наука и подготовка студентов. И никаких инноваций. Но важна тенденция, считает Ицковиц, которая уже становится всё более очевидной. Ведь с момента своего рождения в средние века университеты преобразовывались из чисто образовательных в исследовательские, а сейчас добавляется новая миссия - стать локомотивом инноваций.

Неужели государство согласится отдать ведущие позиции университету? И какая из его стратегий наиболее благоприятна для инноваций: твёрдая рука или минимальное вмешательство?

- Мы около десяти лет занимаемся инновациями, - сказал проректор Томского университета систем управления и радиоэлектроники (ТУСУР) Александр Уваров. - До 2005 года в области довольно успешно работала типичная двойная спираль - бизнес-вуз, а государство было наблюдателем. И только когда в России, наконец, запустили инновационную систему, все кардинально изменилось. Мы это сразу почувствовали. Местная власть решила отдать здание ночного клуба студенческому инкубатору. Что тут началось! Город был взбудоражен, дошло даже до выстрелов. Но инновации победили, а Дума выделила студентам грант в 500 тысяч долларов. Вот такой был старт. А сегодня дело чести и хороший тон - иметь инкубатор в каждом томском вузе.

ТУСУР считается одним из лидеров инноваций в России. Вокруг него работает 125 научно-производственных дочерних фирм, среди них есть крупные - с оборотом 100 миллионов евро. Около 80 процентов бюджета вуз зарабатывает сам, среди студентов уже есть миллионеры, а несколько выпускников создали свои фирмы в Силиконовой долине и на Тайване.

- Но у нас нет ни одного шанса соперничать со Стенфордом или Массачусетсом, - говорит Уваров. - Мы юридически повязаны по рукам и ногам. И хотя недавно появились законы 217 и 218, которые в какой-то мере облегчают жизнь инноваторам, но это не идёт ни в какое сравнение с тем, что они имеют на Западе. Мы выделили 47 критериев готовности перехода к принципам тройной спирали. Россия в целом отвечает всего по семи показателям, то есть тотально не готова, Томская область - по 19, а наш университет - по 37.

Какова же специфика тройной спирали в России? Судя по выступлениям участников "круглого стола", все же "майку лидера" вузам придется пока передать власти. Когда на пути инноваций столько всяческих барьеров, кто-то из высоких кабинетов должен взять ответственность на себя. Порой даже проявить мужество и пойти, например, к прокурору и сказать: "Поддержите инноваторов, так как ходят по острию ножа, могут преступить закон, чтобы решить свою задачу. Но ведь для дела, а не набить карманы". Если власть встаёт на защиту бизнеса, то люди начинают верить, что могут реализовать проекты. Кстати, по данным Всемирного банка, самый благоприятный климат для инноваций создан в Татарстане, где на них работает мощный административный ресурс.

Не менее острый вопрос - как быть с российской наукой, которая сегодня сосредоточена в основном в РАН? По мнению Уварова, разные сектора науки не следует противопоставлять, но всё же, исходя из логики тройной спирали, большую часть финансов надо направить в вузы. А Генри Ицковиц более радикален: институты надо превратить в базу для новых университетов, как это сделано в знаменитой Ливерморской лаборатории в Лос-Аламосе. А некрупные институты могут встроиться в уже существующие университеты. Оценивая проект "Сколково", Ицковиц подчеркнул его огромный потенциал, но считает, что надо создавать подобные структуры по всей стране.

- Мы в самом начале пути к инновационной экономике, - сказал вице-президент Фонда "Сколково" Олег Алексеев. - Конечно, модель тройной спирали привлекательна, но реализовать её будет непросто. Хотя бы потому, что в США университеты частные, а у нас - государственные. Они живут по другим законам.

И всё же во всём мире есть главное, что объединяет инновации, считает Алексеев. Это сам инноватор. Человек особый по-своему характеру, по своим личным качествам. В Стэнфорде, где, казалось бы, созданы все условия для их появления, всего два процента студентов хотят начать свой бизнес. И эта цифра стабильна многие годы. Значит, к ним общество должно относиться с особым вниманием.