Установочная сессия

Эксперты о новациях высшей школы.

До 2013 года деятельность российских вузов регулировалась двумя основными законами – «Об образовании» и «О высшем и послевузовском профессиональном образовании». С 1 сентября этого года все высшие школы страны будут работать по новому, единому для всех уровней образования федеральному закону. Он, в частности, утвердил изменения, которые произошли в этой сфере за последние годы – от перехода на бакалавриат и магистратуру до введения зачетных единиц и модульного построения образовательных программ.

О том, какие еще изменения ожидают студентов и преподавателей вузов, рассказывают проректор ТГУ по учебной работе Александр Ревушкин и первый проректор ТУСУРа – проректор по учебной работе Лев Боков.

О сокращениях

Александр Ревушкин:

– Тревожит, что намечается значительное сокращение количества бюджетных мест в вузах. Назвать конкретные цифры пока сложно, так как в новом законе это количество рассчитывается по иным параметрам. Раньше учиться на бюджете могли не менее 1,7 тыс. студентов в расчете на каждые 10 тыс. населения всех возрастов. А теперь бюджетников должно быть не менее 800 на каждые 10 тыс. человек от 17 до 30 лет.

Кроме того, «дорожная карта» реформы образования предусматривает значительное сокращение профессорско-преподавательского состава (примерно на 25–30%). При этом объем учебной нагрузки повышается. Сейчас соотношение студентов к преподавателям установлено как 9 к 1, а вскоре будет один преподаватель на 12 студентов.

О финансировании

Лев Боков:

– Вузы перевели на нормативное финансирование – фактически подушевое, ведь объем бюджетных средств зависит от количества студентов. Нас поставили в такие рамки, когда отчислять неуспевающих невыгодно. Но ведь не все, кто смог поступить, могут потом нормально учиться. Например, на радиотехническом факультете предельный уровень успеваемости составляет уже много лет около 80%. А что делать с теми, кто не может или не хочет справиться с заданиями? Тянуть? Но тогда о каком качестве образования можно говорить?

Есть ли свет в конце туннеля? Мы все делаем, чтобы он появился, но точечными мерами, вроде такой, как довести через пять лет среднюю зарплату преподавателя вуза до двойной по экономике региона, лучик надежды очень слабый. Это хорошо, но мало. Не в смысле зарплаты, а в смысле умного, рассчитанного на перспективу комплексного подхода.

Об экзаменах

Александр Ревушкин:

– Если раньше экзамен можно было сдавать и пересдавать три раза (третий – с комиссией), то теперь только два (второй с комиссией). Думаю, это заставит студентов более серьезно относиться к учебе.

Лев Боков:

– Вводится понятие условного перевода. Теперь студента, имеющего академическую задолженность, можно условно перевести на следующий курс с обязательством, что он со временем ликвидирует задолженность. При этом не сказано, сколько таких задолженностей может быть – одна, две или десять. Возможно, теперь неуспевающие студенты начнут требовать условного перевода и жаловаться, если его не произойдет. Качества образования такая новация явно не повысит.

О полезном

Александр Ревушкин:

– Сокращается количество абитуриентов, имеющих льготное право при поступлении на бюджетные места (инвалиды, сироты и некоторые другие категории граждан). Они зачислялись вне конкурса, и на модных востребованных специальностях типа юриспруденции и психологии было такое количество льготников, что для всех остальных бюджетных мест почти не оставалось. При этом уровень подготовки льготников в основном не очень высок, многие из них зачастую отсеиваются уже на первом курсе. Сейчас вводится квота на прием инвалидов – 10% от бюджетного набора. Сиротам, которые хотят поступить, но не имеют достаточных знаний, будет дана возможность в течение года обучаться на подготовительном отделении. По-моему, это справедливо.

В лучшую сторону изменилась система обучения по целевому набору. Сейчас большинство целевиков после выпуска из вуза не идут работать на предприятия, которые посылали их учиться, так как не связаны какими-то определенными обязательствами. Новый закон обязывает таких выпускников либо отработать какой-то срок на предприятии, либо вернуть сумму, потраченную на их обучение.

Важно также, что в законе прописаны формы электронного дистанционного обучения. Теперь студентов можно обучать на расстоянии. Раньше этого делать было нельзя, требовалось, чтобы либо студенты к нам приезжали, либо мы организовывали филиалы в городах и поселках.

О бюрократизации

Лев Боков:

– Некоторые вещи, которые вроде бы должны быть во благо, на самом деле идут во вред. Например, всеобщий электронный документооборот. Казалось бы, очень прогрессивно и удобно. Но на практике это привело к тому, что вузом начинают управлять из Москвы. Мы в режиме реального времени передаем «наверх» все сведения о деятельности университета, причем даже самые мелкие. Скоро дойдет до того, что все приказы на зачисление и отчисление студентов или кадровые решения по преподавателям будут делаться из столицы.

Желание чиновников контролировать каждую мелочь привело к тотальной бюрократизации высшего образования. Мы вынуждены отрабатывать все документы и запросы, которые приходят к нам из Москвы. В итоге бюрократическое делопроизводство съедает примерно 90% моего рабочего времени. Допустим, у меня должность управленца, но ведь мы вынуждены постоянно обращаться к заведующим кафедрами, передавать часть давления этого бюрократического пресса на профессорско-преподавательский состав.

В Паритехе (Франция) учебный план на одну страницу, у нас минимум на 15. В итоге у завкафедрами на организационно-бюрократическую деятельность уходит не менее 70% рабочего времени. Их из ученых и преподавателей превратили в администраторов, причем даже на законодательном уровне. А когда же нам заниматься наукой?

Александр Ревушкин: «Нельзя сокращать в таких масштабах количество студентов и преподавателей. Образования много не бывает».

Лев Боков: «Чиновники все время пытаются загнать вузы в какие-то рамки, еще

больше усилить контроль над ними. Как будто в вузах работают какие-то недисциплинированные и безответственные люди».

По новому закону сокращается количество абитуриентов, имеющих льготное право при поступлении на бюджет, а правила обучения целевиков становятся более жесткими.

Бакалавры по-российски

Новый закон утвердил уже свершившийся в России переход высшего образования на систему бакалавриата и магистратуры. В вузовской среде это нововведение оценивают неоднозначно.

– На первый взгляд, переход на систему образования по Болонскому соглашению может показаться прогрессивным, – говорит Лев Боков. – Но в западном бакалавриате дают сугубо профессиональное образование, основанное на 12-летнем общем образовании. Там нет дополнительной нагрузки в виде общеобразовательных дисциплин. А у нас из-за нее на собственно профессиональное обучение выделяется недостаточно времени. И экзаменов и зачетов каждый год наши студенты сдают по 15–20, а не по 3–4 как в Оксфорде.

При пятилетней подготовке основная специализация по профессии у студентов шла на последних курсах, особенно во время полугодовой преддипломной практики, которая фактически проходила на производстве. Вот тогда выпускник становился настоящим специалистом, приобретал профессиональные компетенции. А сейчас выпускная квалификационная работа вместе с защитой и практикой занимает у будущих бакалавров всего шесть-семь недель. Что за это время можно сделать? По сути, вырвали студентов из середины учебного процесса и назвали бакалаврами. Вряд ли такая новация повысит качество образования.